Зловещий брак - Страница 95

– Добрый вечер, Локхарт. Послушайте, я в некотором затруднении. В моем кэбе сидит приятель, который хотел бы перекинуться сегодня вечером у вас в покер. Я едва его знаю, вчера он был представлен мне клубе – он чей-то гость – но он уговорил меня привезти его сюда, сказав, что слышал о ваших вечерах и хотел бы их посетить.

Сэр Грэхем промокнул вспотевший лоб платком: видимо, он уже ощутил на себе неодобрительные взгляды других завсегдатаев.

– Я говорил ему, что это – не клуб, – продолжал он, оправдываясь, – а просто место, где… собираются друзья, но он очень настойчив. К тому же он сказал, что является давним вашим знакомым. Кажется, он откуда-то с Ямайки, так что я подумал – не предупредить ли вас прежде. Если он меня дурачил, я сейчас же пойду и отошлю его прочь. Его фамилия Фой.

Сердце мое сжалось до боли. Фой? Кто мог воспользоваться именем Оливера? Кто смог узнать меня здесь или выследить меня, кто догадался о моем прошлом? Глаза всех присутствующих остановились на Чеде. Я смогла воспользовалась этим, чтобы слегка оправиться от шока. Чед, как ни в чем ни бывало, сказал:

– Думаю, что и в самом деле однажды встречался с этим джентльменом, сэр Грэхем, так что я пошлю Диммока пригласить его. А тем временем, может быть, вы составите с этими джентльменами партию в вист? Вы, джентльмены, знакомы, кажется? Надеюсь, я вскоре присоединюсь к вам и войду в следующий роббер.

Ценой немыслимого усилия я улыбнулась и раскланялась. Джентльмены по одному ушли играть. Диммок отправился пригласить незнакомца, а Чед обратился ко мне. Лицо его было бесстрастным, но мне показалось, что серые глаза его темнее, чем когда-либо. Он взял мои судорожно сжатые руки.

– Неужели это возможно? – тихо спросил он.

– Оливер? Нет, нет, я же видела его мертвым, Чед. Кто-то, кто знал нас, воспользовался именем Оливера, чтобы… чтобы дать понять, что узнал меня.

– Посмотрим, – кивнул он. – Оставь все на мое усмотрение, Кейси. Мы не знаем, чего добивается этот человек, но уже сейчас ясно, что ничего хорошего нас не ждет. Приготовься ко всему. И прежде всего – не бойся. Я никому не позволю причинить тебе зло. – Голос его был холоден и бесстрастен, но слова были добрыми – и я была благодарна за них.

Чед отошел к камину, и тут же появился Диммок.

– Мистер Оливер Фой, – объявил он.

Секунду спустя в комнату вошел мой муж.

18

Я стояла будто перед вратами ада, на краю бездны, где здравомыслие обращается в безумие, истина – в ложь, а логика бессильна. Затем голос Чеда, все такой же спокойный, вернул меня к жизни:

– Диммок, мы не ожидаем больше гостей. Проследи, чтобы нас здесь не беспокоили, пожалуйста.

Я глубоко дышала, чтобы обрести равновесие, но подошла к Чеду и заставила себя взглянуть на Оливера Фоя. Он сильно постарел: казалось, прошло не три с половиной года, а гораздо больше с той ночи, когда я бежала от него. Но сомнений не было – то был Оливер Фой, человек, за которого я когда-то вышла замуж. В его глазах, которые глядели на меня, было выражение столь радостного торжества и ненависти одновременно, что я почти закричала от ужаса.

– Добрый вечер, дорогая Эмма, – сказал Оливер Фой. – Добрый вечер, мистер Локхарт.

Он положил перчатки и шляпу на кресло и двинулся было ко мне, но Чед остановил его.

– Не приближайтесь к этой леди, Фой. И не пытайтесь коснуться ее.

Это было сказано спокойно, как бы между прочим.

– Вряд ли может двоеженец приказывать мне не приближаться к моей жене, Локхарт.

Тем же спокойным тоном Чед ответил:

– Я не стану предупреждать дважды, – и поднял голову.

Я могла видеть лишь наполовину прикрытый глаз, но Оливера его взгляд впечатлил, потому что он остановился.

Однако он быстро овладел собой, неуверенно засмеялся и проговорил:

– Очевидно, нам есть что обсудить. Могу ли я присесть?

– Нет, мы останемся стоять, пока вы не объясните цель своего визита, Фой, – сказал Чед.

– Моего визита? – Оливер был выбит из колеи и начал злиться. – Какого черта я должен что-то объяснять, сэр? Вот стоит моя жена, Эмма Фой, и я приехал, чтобы забрать ее домой на Ямайку!

– Эта леди более трех лет страдала потерей памяти, – сказал Чед. – Вы утверждаете, что она – ваша жена?

– Что? Потерей памяти? – Оливер прищурил глаза. – Так, значит, вот что она придумала? Ну что ж, это избавит ее от скандала, что также мне на руку. Но вы не можете отрицать, что вы знаете: Эмма – моя жена, Локхарт. Вы дважды встречались с ней на Ямайке, но вам это не помешало жениться на ней.

– У меня плохая память на лица, – ответил Чед, – я не приметил сходства. Возможно, вам придется объяснить, каким образом вы лишились жены, Фой.

Оливер злобно вздохнул и кивнул.

– Ну хорошо, я приму на некоторое время вашу игру, Локхарт. Три года тому назад в конце сентября на Ямайку налетел ураган. Молния попала в конюшни. Я в это время… – он кинул на меня взгляд, не предвещавший ничего хорошего, – был болен. Эмма выбежала во тьму, чтобы спасти лошадей. Она так заботилась обо мне, что заперла меня в спальне, дабы я не посмел рисковать здоровьем и выходить под дождь. Позже я узнал от прислуги, что при ураганном ветре и хлещущем дожде лошади разбежались. Мой камердинер, Рамирес, был убит ударом молнии. В груди у него нашли комок запекшегося металла размером с кокосовый орех.

Итак, это был Рамирес! Человеком, которого Дэниел поразил своей стрелой, был Рамирес, а не Оливер. Молния расплавила стрелу в бесформенный кусок металла – и все решили, что молния и являлась причиной его смерти. Наверное, Оливер не дал хода следствию. Но подсвечник… Каким образом в руках у Рамиреса оказался тяжелый серебрянный подсвечник?